All about us     by Ildre del Suerte   Авторские заметки: Спутанные мысли, спутанные чувства, сбивчивый рассказ... Возможно, будет продолжение. А может и нет. Повинна во всем этом безобразии одна сероглазая зараза. Ей и посвящается!>.<   Закончилось лето, и с приходом осени легкомысленную француженку Leslie в моем плеере сменила грустная и ироничная девушка со смешным именем. Zemfira. Русского я не знаю, но мне почему-то кажется, что она именно такая. Впрочем, я могу ошибаться, просто так я слышу эти песни. Ее диск, как и альбом Leslie мне подарили организаторы турне. Забавно: куда бы я ни приехала, принимающая сторона считает своей святой обязанностью подсунуть мне очередную пластинку с модной музыкой, и в этот раз они ни на йоту не отступили от своих привычек. Я не отказываюсь - невежливо, но, как правило, все эти диски "забываются" мною в машинах, в самолетах, иногда в номерах отелей. Редко когда сохраню один или два альбома, где слышу живое дыхание и слушаю во время долгих перелетов.   Как и все другие, этот тур был долгим выматывающим, но после меня ожидал долгий перерыв, ведь по окончании гастролей я должна была приступить к учебе в Университете Кейо. Надо ли говорить, что наступление сентября я поджидала со смешанным чувством страха и нетерпения? Я рано добилась успеха, став известной скрипачкой и художницей. Но слава оказалась тяжелым испытанием для маленькой девочки. Уроки живописи, записи на студии и бесконечные концерты отнимали все мое время, и даже если мне хотелось пойти куда-то с ровесниками, я не могла. А став старше, я сама начала сторониться людей, считавших меня избалованной, заносчивой эгоисткой. Сначала я пыталась разубедить их, что-то им доказать, но затем оставила эти попытки. Зачем? Люди всегда видят только то, что хотят.   И я осталась одна. Конечно, я всегда была окружена людьми, но, несмотря на извечный гул толпы, я была очень одинока. Конечно, я любила скрипку, любила свою музыку, но... Господи, как же мне не хватало простого разговора по душам! Душными июльскими ночами я лежала в постели в безликом гостиничном номере и мечтала, как найду в университете подругу, и мы будем сидеть в кафе и есть мороженое, часами болтая о всякой ерунде. Глупо, да? Но я так мечтала об этом...   Это был обычный день. Это был обычный вечер. И это была обычная встреча.   Когда я пришла, у стенда с расписанием уже вилась стайка девушек. В первый момент мне почудилось, что я попала в пчелиный улей - такой ровный гул стоял в холле. Переписывая расписание лекций, красавицы бойко переговаривались между собой, хихикали, обменивались телефонами. Среди этого цветника чудно смотрелся высокий светловолосый парень. Ей-богу, надо было видеть его довольное лицо, когда он сидел в окружении наших девчонок - ну просто ребенок в кондитерской лавке! И, что интересно, мои сокурсницы совершенно не обращали на него внимания. То есть, нет! Они, конечно, болтали с ним, но это было совсем не то. Никто из них не строил парню глазки, никто не пытался его очаровать. Странно как-то... Но особенно долго над этим задумываться я не стала, ибо за столом появилась брешь, и я, недолго думая, ловко юркнула на освободившееся местечко. Через минуту я сообразила, что уселась аккурат между поджарой смуглой девчонкой и тем самым парнем. Осторожно покосившись на него, я увидела, как он тоскливо переводит взгляд с расписания - внушительных размеров таблица - на свой блокнот. Тяжко вздохнув, я протянула ему пару листов из своего альбома - не пропадать же человеку - и прочитала в серых глазах благодарность.   Даже не знаю, как получилось, что мы - я, Эльза и он - разговорились. Обычно я стесняюсь незнакомцев и поначалу держусь очень сковано, но, странное дело, с этими людьми я чувствовала себя необычайно легко и свободно. Мы бурно обсуждали нашу предстоящую учебу, сокрушались, что лекции начинаются слишком рано, и радовались отсутствию физкультуры. А впрочем, нет. Радовалась одна лишь я, они же с Эльзой, напротив, сразу намеревались вступить в спортивный клуб университета. Я, было, повесила носик, но Харука - так, кстати, его звали - заметил мой взгляд и тут же заявил, что лично запишет меня в секцию, чтобы я не скучала в одиночестве. Я от подобной наглости сначала опешила, а затем попыталась его задушить... ^-^   Но пока я беззаботно шутила и дурачилась, какая-то часть меня продолжала тревожно озираться по сторонам. Я не могла объяснить причину своего беспокойства, это было нечто сродни слабому аромату, который воскрешает в твоей памяти образы забытых  мест, где ты когда-то побывала, и людей, с которыми ты некогда была знакома. Я чувствовала скрытый "подвох", но не могла понять, в чем он заключается. В конце концов, призвав на помощь всю имеющуюся в наличии интуицию, я сообразила, что "неладное" кроется в Харуке. Но что именно, вот в чем вопрос? Я окинула его придирчивым взором художника, но ничего особенного не заметила.   Парень как парень: высокий, худощавый, одет вроде бы небрежно, но стильно... Нет, все не то. Но что же тогда меня в нем настораживает, что режет мой слух?... Ох, ну конечно же, слух! Дело в его словах, точнее в том, как он их произносит. Но тогда... Тогда выходит... Бог и все ангелы! Да это же девчонка!!! И, разумеется, говорит она о себе в женском роде! Ох, это ведь надо так ошибиться! А еще художница и музыкантка...   Стараясь ничем не выдать себя, я вновь внимательно оглядела Харуку с ног до головы, но теперь я знала, что мне искать, и потому скрытые от постороннего взгляда мелочи уже не ускользали от моего внимания: женский крой джинсов, едва заметная округлость в груди, гладкая кожа, по-иному намеченные скулы... Увлекшись, я неожиданно встретилась с нею взглядом и обмерла. Ее лицо по-прежнему излучало дружелюбие, узкие губы приветливо улыбались, но ее глаза - внимательные, чуть прищуренные - смотрели даже не на меня, а сквозь, будто могли читать у меня в душе. Я заворожено глядела на нее, точно кролик на удава, пока не нашла в себе силы опустить ресницы.   С того дня, с той встречи прошло уже больше трех недель, но я так больше и не видела ее. В моем плеере прочно обосновался диск Zemfira, в памяти - облик Харуки, а в сердце - странная тоска. Всю свою жизнь я воспринимала ранний подъем как подвиг, достойный героев античности, но теперь я сама, без принуждений, просыпаюсь с рассветом и прибегаю в университет за час до начала занятий. Я подолгу стою у входа, пристально вглядываясь в лица проходящих мимо студентов, и малопохожие парни вдалеке принимают ее обличье. А, впрочем, у меня рано испортилось зрение...   Удивительно, разве может едва знакомый человек зацепить настолько? Я никогда не верила в любовь, в ненависть, впрочем, тоже. Вернее, я не верила, что способна на столь сильные чувства. Но теперь моя убежденность сильно пошатнулась.   Я продолжаю жить обычной жизнью: хожу на лекции, готовлюсь к семинарам, играю на скрипке, часами стою у мольберта… Вот только лица на всех рисунках – мужские ли, женские – неизменно оказываются портретами Харуки. Я слишком часто думаю о ней. В пении ветра над морем мне слышится ее глубокий грудной голос. Ее лицо всегда готово отразиться в любой осенней луже, да что там в луже! - пролитого на столе чая, капли молока достаточно, чтобы она сразу ожила и усмехнулась мне глазами цвета штормового моря, и позвала... Но куда? Я не знаю. Не знаю, в своем ли я уме. Не знаю, увижу ли я ее снова. Я даже не знаю толком, зачем ищу ее. Я просто брожу по молчаливым аллеям университетского парка, по шумным проспектам Токио-Сити и гулким тесным улочкам Старого Города, и в крошечных наушниках в очередной раз раздается одна и та же песня. Созвучная моим мыслям, моим чувствам, она нравится мне. И хотя я не понимаю слов, все же пытаюсь подпевать, безбожно коверкая произношение:    Я искала тебя. Годами долгими Искала тебя, Дворами темными, В журналах, в кино. В день, когда нашла - С ума сошла!   Я ищу тебя, Харука, я ищу. Но если ты не ищешь меня, то как найду тебя я?   25.09.05 Ildre del Suerte nacin@front.ru