Тик-так...     by April Eagle aprileagle@freenet.de перевела:  Ildre del Suerte Suertenacin@front.ru     Авторские заметки:  Персонаж, упомянутый в этой истории, принадлежит Такеучи Наоко. Песня "Ticking" принадлежит Элтону Джону. Хотя ей почти 30 лет, она глубоко всколыхнула меня. История же моя. Rated PG: 16! Для любых комментариев: пишите на aprileagle@freenet.de. Что мне еще сказать? Всякий раз, когда я читаю газеты, смотрю телевизор, захожу в инет, я вижу их. Я вижу их фотографии. И я начинаю спрашивать себя, почему они это сделали. Почему никто раньше не заметил этого. Почему все те невинные люди должны были погибнуть. Эта короткая история посвящена всем жертвам. "An extremely quiet child" They called you in your school report "He's always taking interest in the subjects that he's taught"     ~~***~~   День начался как и любой другой день. Но он полностью отличался от всех остальных прошедших дней. От всех остальных прошедших недель. От всего остального времени, что я жила в аду.   Ад?   Я поднимаю голову, и мои зеленые глаза смотрят в окно.   Его надо помыть.   Моя первая мысль. Странно, в такое время, в таком месте, я думаю о том, чтобы вымыть окно. Оно похоже. Все сейчас похоже.   Особенно это треклятое окно, которое даже не мое. Я мыла дома свое окно. Почти каждую неделю. Почти каждый день после того, как вся моя жизнь оказалась полным фарсом. Шутка. Нет, не моя жизнь, но я - идиотка. Придурочная, как называют меня другие. Сволочь.   Я глубоко вздыхаю и на мгновение закрываю глаза. Но лишь на мгновение. Потому что, если сейчас я буду неосторожна, это может стоить мне жизни.    Правда? Почему я не лежу? Почему я не могу просто взять и уснуть? Уснуть и никогда не просыпаться? Почему мне просто не умереть? Так было бы лучше. Лучше для меня. Лучше для них. Лучше для нее. Никто не будет тосковать по мне. Даже крысы, живущие в подвале нашего дома. Нет, неправильно, ее дома.   Я снова тяжело вздыхаю, вспоминая, как началось утро.    Я рано встала. Как всегда. Взяла завтрак и пошла в школу. С ними. Слышала их бесконечные насмешки. Оскорбления. Я больше не могу это выдерживать.    Преподаватель не замечает этого. Одноклассники тоже. Я способная ученица. Чрезвычайно хорошая. И чрезвычайно тихая. Я никогда не привлекаю к себе внимание. Я никогда не поднимаю руку, чтобы ответить на вопрос. Но всякий раз, когда учитель вызывает меня, я знаю ответ. Конечно. Я пытаюсь интересоваться всем, что они мне рассказывают. Это странная страна, не моя страна. Не мой дом. И они показали мне это слишком хорошо. Она показала мне это.   Да, я любила школу. Там, по крайней мере, я была свободна. Совсем как на сцене. Играя на фортепьяно. Я любила играть на фортепьяно, выражать свои чувства. Но теперь... Так или иначе, я утратила это. На прошлой неделе у нас был концерт. А я играла мимо нот. Это звучало безумно и неверно.   Одна неделя. Семь дней. 168 часов. 10,080 минут. 604 800 секунд. Я всегда была сильна в математике. Я по-прежнему могу считать в уме.   Я очень скучаю по своему фортепьяно. Так же, как я скучаю по ней.   Да, мне всегда нравилось бывать в школе. Там я была хороша. По крайней мере, там я была кем-то. Личностью. А не только маской, скрывающей за собой воина. Там я могла быть собой.    Но сегодня я ощущала себя иначе. Я не могла пойти в школу. Я сказала, что иду в ванную, и убежала через открытое окно. И отправилась в город.   Не зная, что делать. Не зная, что думать. Не зная вообще ничего. Ничего.   До...   ~~***~~   At St. Patrick`s every Sunday, Father Fletcher heard your sins "Oh, he's unconcerned with competition, he never cares to win"   ~~***~~   Я никогда им не нравилась. Нисколечко. Они не заботились обо мне. Даже перед тем, как вспыхнула война. Война, которую лишь мы могли видеть. Никто больше. Никто больше, кроме этой проклятой девчонки. Как ее имя?    Я нахмурила брови, и холодный пар поднимается чуть выше. Люди вокруг лишь смотрят на меня большими глазами, но сохраняют спокойствие. Маленький ребенок заплакал.   А, ну да, правильно, Сэйлор Мун. Она всегда выглядела такой дружелюбной, такой понимающей. Но она не была такой.  Она не понимала мои проблемы. Она не могла. Разумеется она не могла.   Никто в жизни не понимал меня. Ни мои так называемые друзья, ни моя семья.   Даже она по-настоящему не понимала меня. Иначе она никогда бы меня не бросила.   Я улыбаюсь, вспоминая старичка, смотрящего мне прямо в лицо. Говорящего, что я был хорошим мальчиком. Что я всегда был послушным.   Как он заблуждался. Старый священник! Он называл себя отцом, но он им не был. Он никогда не видел мои проблемы. Он никогда не слышал мои грехи. Мои настоящие грехи. Что я не похожа на других. Даже на людей в зале. Они просто слушали мою игру на фортепьяно и думали, что я симпатичный мальчик.    Ха! Мальчик! Я - девушка. Но теперь все это видят.   На мгновение я опустила голову, и на моем лице нарисовалась ухмылка. Это странное чувство. Оно причиняет боль.   Сегодня они увидят это. Я вновь напялила этот уродливый костюм. Эту матроску, как они ее называют. Она выказывает все женственные линии моего тела. Даже больше. Боже! Как же я ненавидела этот костюм. Как я ненавидела носить его. Ради нашей дурацкой миссии. Но уже поздно. Слишком поздно! Мы не найдем сокровище. Мы не сможем спасти мир. Не этот мир. Может быть, следующий, но не здесь и не сейчас. Может быть, в следующей жизни.   Сэйлор Мун, конечно же, верит, что она сможет это сделать. Что мы сможем вместе это сделать. Она понятия не имеет. Она и представления не имеет, что обрушится на нее. Как ужасно это будет. Я знаю. Я уже видела. Я до сих пор вижу это во сне. Каждую ночь. Зная, что и остальные тоже видят это. Что она видит это. Так же ясно, как и я. Но она это отрицает. Так же, как и я пыталась отрицать. Пока не стало слишком поздно.    ~~***~~   But blood stained a young hand that never held a gun And his parents never thought of him as their troubled sun   ~~***~~   Я осматриваюсь по сторонам, заглядывая в разные испуганные глаза. Маленькая девочка пытается поглубже заползти в объятия своей мамы.   Бедная, она не знает, что ее ожидает.   Малютка поворачивает ко мне лицо и начинает плакать еще громче, видя, как я улыбаюсь ей.      Правильно, моя маленькая. Просто плачь. Плачь из всех сил. Делай то, что тебе никогда не позволят сделать, когда ты вырастешь!   Мне тоже хотелось расплакаться. Громко расплакаться. Заорать на них. Сказать ей, что она не должна была меня бросать. Но я не могла. Мне казалось, что я должна быть сильной. Как и остальные. Я была сэйлор-воином, мне нельзя быть слабой. Мы должны были выполнить важную миссию. От этого зависят жизни миллиардов людей.       А наша жизнь?   Чего она стоит?!   Чего она стоит, когда каждый день мы можем проиграть? Когда мы будем вынуждены пожертвовать друг другом? Я не была уверена, смогу ли я это сделать. Пожертвовать собой - не проблема. Я видела в своей жизни так много смертей, так что все в порядке. Но пожертвовать ею... Нет, на это я не способна.   Я снова вздыхаю и направляюсь к прилавку. Мой голос звучит хрипло, когда я заказываю виски. Демонстрируя официанту оружие. Он судорожно сглотнул и сделал, как я ему велела. Он пытается поговорить со мной, но я не его слушаю. Вместо этого я прислушиваюсь к крикам, раздающимся у меня в голове. Теперь я слышу их почти каждый день. Поначалу я думала, что смогу жить с ними... но сейчас...     Я благодарю его за виски и делаю резкий глоток. Дома мне никогда не позволяли пить спиртное. Странно... отец всегда был мертвецки пьян. Каждый вечер. Каждый раз, когда он возвращался с работы. Должно быть, он был умопомрачительным поваром, раз фирма его держала. Или хорошим другом. Я не знаю. Я не хочу знать. Я покинула своих родителей как можно быстрее. Чтобы принять свой долг сэйлор-воина. Когда моя королева призвала меня. Никто и не знал, как тяжело мне было дома. Моя мать всегда старалась держать марку, а мой отец любил меня. О... как он любил меня! Больно и долго.    Я достала сигарету и закурила.   Она велела мне бросить курить. Это могло укоротить мою жизнь. Я попробовала бросить - ради нее. А потом она ушла и разбила мне сердце. Точно так же, как разбили его мои родители, когда я была маленькой.   Ладно... теперь они мертвы. Они никогда больше не причинят мне боль. Никогда. Трагический несчастный случай, как я говорю в школе. Но это не был несчастный случай. Они были убиты. Убиты врагами. Врагами, с которыми мне теперь приходилось сражаться. Жаль. Действительно жаль. Мне хотелось бы оказаться той, кто убил их, но они опередили меня.     Я правда должна сражаться с теми, кто освободил меня?   Свободна? Я свободна?   Понятия не имею. Я зажгла вторую сигарету и смотрела, как дым медленно плывет сквозь плотный воздух. В барах всегда так накурено. Где бы ты ни оказался в большом городе, всегда будет похоже на это место. Обычно я не могу это выдержать. Глаза начинают слезиться, из носа течет, а в горле першит. Но сегодня - не как обычно. Этот день абсолютно иной.   Это мой последний день.   ~~***~~   They had you holed up in a downtown bar screaming for a priest Some gook said "His brains just snapped" then someone called the police   ~~***~~   Я понятия не имею почему, но я знаю, что сегодня решающий день. Это хорошо. Это великолепно.   Тогда эта пытка наконец закончится. Этот ад закончится. И даже если я закончу в аду, как всегда говорил мне отец Флетчер, он не может оказаться хуже этого. Этого просто не может быть!   "Эй, есть ли где-нибудь священник? Я хочу поговорить со священником!" - Внезапно заорала я. Я впрямь сама себе удивляюсь. Другие люди, должно быть, тоже удивлены.   Но, черт побери, умирая, я хочу помолиться Богу в последний миг своего существования. Послать его на ... . Его никогда не было рядом, когда я больше всего нуждалась в нем. Даже сейчас. Его нет рядом. Никогда. Он - иллюзия. Гребаная иллюзия. Чушь. Возможно, он рядом с богачами. Со знаменитостями. Но не с людьми вроде меня. Не с извращенцами. Не со мной, которая каждый день совершала абсолютный грех: я жила.      "У него просто мозги переклинило." - Прошептал кто-то у меня за спиной. Я не оборачиваюсь. Я лишь слегка приподнимаю ружье, и голос моментально замирает. Я расплываюсь в улыбке. Йап, вот, что я называю властью. Гребаной властью. Теперь я - сильная. Больше не слабая!    Но тот парень прав. Проклятье, он так охрененно прав! У меня переклинило мозги. Это ясно. Конечно, их переклинило.    Я начинаю хихикать, а они все ужасно странно смотрят на меня. Но никто не смеет произнести и слова. Ствол в моих руках поблескивает на солнце, а я чувствую себя просто великолепно.   Не так паршиво, как всего лишь вчера.    Когда они оскорбили меня в самый последний раз. Когда она просто ушла. Без слов. Без всякого сожаления в голосе. Без какой-либо любви в бездонных глазах. Глаза, в которых, как мне думалось, можно утонуть. Черт, как же сильно я ее любила!    Неудивительно, что у меня переклинило мозги.   Она была любовью всей моей жизни. Когда я впервые увидела ее, я подумала: нет, это невозможно. Она девушка. Красивая девушка. А ты... кто ты? Всего лишь никчемная пианистка! Преследуемая кошмарами. Пытающаяся спасти мир, найдя сокровище.    Но она поняла. По крайней мере, она вела себя, как если бы поняла. Вскоре она стала моим лучшим другом. Мы провели вместе столько чудесных дней. Столько потрясающих ночей. Она удивляла меня почти каждый день, и неожиданно в моей жизни появился кто-то, кто казался похожей на меня.    Я выругалась, и мои глаза наполняют слезы. Не от дыма.    Я так любила ее. НЕТ, черт возьми! Я все еще ее люблю. Я всегда буду ее любить. Потому что она - моя судьба. Единственная для меня. Моя задушевная подруга. Решившаяся ради меня.   На протяжении почти трех недель мы были лучшими друзьями. Затем медленно, очень медленно, мы стали любовницами. Сначала я думала, что это не может быть правдой. Что она не похожа на меня. Что она не лесбиянка. Чертова извращенка. Но она любила меня такой, какая я есть. Я уже была не девственница. Но она стала моей первой женщиной. И моей первой настоящей любовью.   Внезапно мир озарился, и я почувствовала себя такой счастливой, как никогда прежде.   Я улыбнулась своим мыслям, но в следующий же миг понурила голову.    Я думала, что смогу провести с ней всю свою жизнь. Пока я жива. Состариться вместе с ней. Я даже думала о детях. Пока она не бросила меня. Это было лишь вчера, но мне кажется, что прошла вечность. Я все еще помню ее слова, Боже, я никогда их не забуду. Ты просто взяла свою сумочку и сказала, что не можешь больше оставаться. Что ты не хочешь жить с тем, кого ты можешь лишиться в любой день. Что она чувствовала, что произошло что-то плохое. Ты всегда предчувствовала события, и, в основном, они в действительности происходили. Поэтому ты просто взяла свою сумочку и убежала. Оставив меня позади. Разбитую. Неспособную думать. Снова одну.    Трусиха!   "Я хочу видеть священника!"   ~~***~~   You knifed a Negro waiter who had tried to calm you down Oh, you'd pulled a gun and told them all to lay still on the ground                                                                            ~~***~~   Они не хотят привести ком мне священника. Хотя я уверена, что у них снаружи достаточно телефонов, чтобы позвонить ему. Я снова смотрю сквозь грязное окно и вижу их. Всех этих милых полицейских. В своих миленьких машинах. Я вижу голубой свет, отражающийся в стекле.   "Эй, все хорошо? Успокойся."   Слышу я тихий голос возле себя. Я оборачиваюсь и смотрю на официанта. Того, что дал мне виски. Он улыбается мне. Понимающе. Мило. Дружелюбно. Но для меня это маска. Для меня это - самая омерзительная ухмылка, которую я когда-либо видела.   Ну ладно, пусть не самая омерзительная, но он мог бы соперничать с моим отцом.   "Пожалуйста..."   Я не слышу, о чем просит. Но я слышу его смех. За словами. Я слышу, как он смеется надо мной! Так же, как все они смеялись надо мной. Извращенка. Уродец. Соплячка. Лучшая шутка на земле.   "Пожалуйста..."   Неожиданно у него в руке появился нож. Я чувствую, как во мне растет паника.   Что?   Разве я не хочу умереть? Разве я не хочу, чтобы он убил меня? Разве я не хочу положить конец мучительным страданиям? Разве...   Все закончилось раньше, чем я сумела о чем-то подумать. Я чувствую, как подаюсь к нему. Быстро. Как выхватываю его нож. Как переворачиваю его и вонзаю в него. Он не причинит мне боли. Нет, он не сделает этого!   А потом он лежит на полу. В красном озере. Озере крови. Его собственной крови. Какое-то время он слабо стонет, а затем умирает. Он не просто потерял сознание. Он умер. Я знаю. Я видела в жизни столько смертей, столько умерших, я знаю, как это выглядит.    Это выглядит, как я.   Я опустила лицо и уставилась на свои руки, по-прежнему цепко держащие ружье. Теперь они грязные. Они красные. Они обагрены. Его кровью.   Что я наделала?   Я не знаю. Все, что я знаю, это то, что он больше не причинит мне боли. Что никто больше не причинит мне боли. Ни мой отец, ни королева со своей дурацкой миссией. Ни она. Моя девушка. Моя любовь. Та, что бросила меня.   Это не ее ошибка. Я знаю, что она не ушла бы добровольно. Возможно, однажды она найдет кого-нибудь, кто будет ее любить так же, как любила ее я. Возможно, однажды она найдет кого-нибудь, кто достоин ее. Кого-нибудь, кто не похож на меня. Нисколечко...    Я осознаю, что до сих пор пялюсь на свои руки. Я прочистила горло и оглянулась вокруг. Смотрю прямо в испуганные  детские глаза.   Вот так, малышка, теперь ты знаешь, что такое мир.   Ты убиваешь, или тебя убивают.   Ты смотришь на смерть, или ты мертв.    Ты смеешься, или все люди будут смеяться над тобой.   Ты живешь, или просто прыгаешь. С высокого моста. С башни. Из распахнутого окна.   Я однажды попробовала это. Не сработало. Я выжила.   Это - гребаная жизнь. И теперь, малышка, ты это знаешь. Я вижу в твоих глазах, что ты понимаешь это.   Не так ли?   Я снова усмехаюсь и вытираю кровь со своих рук. Это никогда не была моя любимая рубашка. Я ненавижу этот костюм. Я ненавижу свою школьную униформу. Я просто ненавижу ее. И сейчас она испачкана. Никто больше не выстирает ее. Мне она больше не понадобится. Я никогда не одену ее снова.    Господи, спасибо тебе за это. По крайней мере, за это.    Ну же, малютка...   Теперь ты знаешь правду.   Не так ли?   Не так ли?   Не так ли?   ~~***~~   Promising to hurt no-one, providing they were still A young man tried to make a break, with tear-filled eyes you killed That gun butt felt so smooth and warm cradled in your palm Oh, your childhood cried out in your head: "They mean to do you harm"                                                                                   ~~***~~   Затем она опять начинает плакать. Я не могу видеть слезы маленьких детей. Они всегда напоминают мне себя саму. Когда я была в ее возрасте, я тоже много плакала. Когда отец бил меня. Когда мать лишь отворачивалась. Когда он убил моего домашнего любимца.   Когда произошло все это...   Но я не могу видеть ее слезы. Я не знаю почему, но я не могу. Я просто не могу.   "Молчите, и с вами ничего не случится." - Обещаю я им и пытаюсь стереть кровь со своих перемазанных рук. Стереть об одежду. О куртку и просто стряхнуть на пол.   "Я не хочу ранить вас. Просто ведите себя хорошо и помалкивайте."    Но они не тихие. Они не милые. Не ко мне. Они никогда не были. Это иллюзия. Я никогда никому не была нужна. Даже моей девушке.   Нет... моей бывшей девушке.   Моей любви...   "В чем дело, парень? Что с тобой?"   Я оборачиваюсь и натыкаюсь на юношу, поднимающегося с колен. Он улыбается мне, но это фальшивая улыбка. Он, кажется, удивлен. Мной? Конечно.   Парень?   Он что, слепой? Я - девушка! Я - настоящая женщина!   Парень?!   Я надела под школьной формой матроску воина, а он не видит, что я девушка?   Парень!!   Разве он не видит мою грудь? Женственные линии моего тела? Мои бедра?   Я судорожно сглатываю, и у меня на глазах блестят слезы. Они никогда не видели этого. Ни в школе. Ни даже на сцене. Я играла на фортепьяно, была симпатичным мальчиком. Даже когда мне давали петь, они не замечали этого. Мой голос был чуть ниже и гуще, чем нормальный женский голос, но, черт возьми, разве это не было очевидно???   Нет, не было...   Юноша разводит руки и приближается ко мне. Я представления не имею, что я ору, но я знаю, что пытаюсь предупредить его. Что он должен остановиться. Что я выстрелю, если он моментально не замрет. Сейчас же! Немедленно!   Но он не останавливается. Он подходит все ближе. Ну конечно же, чтобы причинить мне боль. Как и все они. Ну конечно же, чтобы оскорбить меня. Как и все они. Ну конечно же, чтобы посмеяться надо мной. Как и все они.    >Они хотят причинить тебе боль.<   В моей голове опять раздается голос моего маленького брата. Такой тоненький и невинный. Но он настолько полон страхом и ужасом. Он доносится издалека. Из моего детства.    Мой маленький брат. Я так любила тебя.   Но он умер слишком рано.   Потому что я не смогла ему помочь. Не смогла его защитить. Не смогла его спасти.   "Нет! Стой!" - Кричу я, но парень не останавливается. Что он о себе возомнил? Что он супермен? Герой со сверхъестественными способностями?   Но он вовсе не супермен. И нет у него стального тела. Но зато у меня есть стальное ружье. Я сильнее его. Он не ударит меня, как они все. Он не сделает этого!    Я нажимаю на курок, и выстрел отдает мне в руку. Он распахивает глаза и смотрит мимо меня. Не веря, что я действительно сделала это. Что я действительно выстрелила в него.   Ха!   Это не то, что ты ожидал, да?   Это не то, что ожидал мой отец. Как досадно, что кто-то убил его. А не я.   Это не то, что все ожидали. Я, трусиха, извращенка, уродец, тихая грешница - стреляю в кого-то. Показывая силу. Показывая храбрость. Показывая, что пересекла черту.    Я не могла больше терпеть. Я не могла больше терпеть эту жизнь.   Кто-то должен был заплатить.   Поэтому я и сделала это.   Я чувствую, как слезы сбегают по моим щекам, и смотрю, как они медленно спадают на пол.    Он мертв. Так же, как и официант. Но он это заслужил, потому что пытался причинить мне боль. Ранить меня. Ударить меня.    Они все это заслужили!   Все!   Но какого черта я тогда плачу?     ~~***~~   Oh, they pleaded to your sanity for the sake of those inside "Throw down your gun, walk out slow just keep - your hands held high"     ~~***~~   "Выходите! У вас нет ни единого шанса!"   Голос заставляет меня вздрогнуть. Я оборачиваюсь и смотрю в окно. Теперь полицейские взбудоражены. Встревожены. Безутешны. Конечно. Конечно они слышали выстрелы. Конечно они теперь знают, что я сделала. Что я убила двоих человек.    Что я по сути убила...   "Бросьте ваше оружие и медленно выходите - только поднимите руки, высоко поднимите руки!"   Снова этот голос. Низкий и немного похож на голос моего отца. Нет, не как у моего отца. Но как у отца, о котором я всегда мечтала. Милый старик, который бы меня понял. Который бы меня любил. Какая я есть.    Я смотрю на сои окровавленные руки и на свое тело.   Это больше не мое тело.   Это больше не мои руки.   Это больше не моя душа.   От меня ничего не осталось. Ничего. Ничего...   Я снова поднимаю голову, заслышав тихое сопение. Я смотрю прямо в испуганные глаза. Глаза маленькой девочки.   Теперь ты знаешь, что жизнь - только чушь!   Тебе лучше умереть. Тогда тебе не придется выносить всю эту боль!    Я вновь вскидываю ружье, но я не могу сделать это. Я просто не могу это сделать. Жизнь - бесконечные боль и страдание. Но те недели с ней, с моей любовью, с самым важным человеком в моей жизни, этого стоили. Всей боли. Всего страха. Всего отчаяния. Всего.     Ты тоже должна испытать эту любовь, малышка.   Даже если только на обрывок секунды. Даже если только на одно мгновение. Даже если только на одну-единственную ночь.   Это того стоит.   Но все остальное - нет.   Нет, нисколечки.   Я медленно опустила ружье. Едва ли не осторожно. Я не хочу ранить этого ребенка. Может ее мать, но не ее. Он слишком мала. Слишком невинна. Даже после всего, что она видела за последний час.    Дети - настоящий дар Божий.   Я не был такой.   Никогда в жизни.   "Они даже не позвали мне священника." - Шепчу я, пожимая плечами. Я допиваю остатки виски, прямо из горлышка.   Никогда.   А потом я выхожу их задымленного ресторанчика где-то в Токио-сити.     ~~***~~   "But they pumped you full with rifle shells as you stepped out the door Oh, you danced in death like a marionette on the vengeance of the law"     ~~***~~   "Боюсь, вам придется ее опознать." - Полицейский задумчиво посмотрел на двух юношей и сглотнул, увидев в их глазах страх. - "Это закон."   "Я знаю." - Старший судорожно стиснул книгу, которую держал в руках.   Он колебался. В его глазах блестели слезы, но он не давал им упасть. Конечно он был слишком потрясен. Или просто не мог в это поверить.    Другой парень, он был ниже и, кажется, младше, смотрел не так спокойно. По его запавшим щекам открыто текли слезы, и он неверяще замотал головой.    "Это не правда, офицер. Я знаю его... кхм... ее. Она бы никогда не сделала такую глупость." - Пытался он объяснить, но полицейский просто вел их к телу. Он был молчалив и очень, очень печален. Он не хотел стрелять в девочку.   Такую юную. Такую красивую. Вся жизнь была перед ней. Как и перед остальными погибшими.   Это так несправедливо!   "Нет, этого не может быть. Послушайте, офицер, это огромное недоразумение. Моя подруга никогда бы не совершила такое безумство. Она тихая, ответственная и милая."   Тихая.   Чрезвычайно тихая.   Как и все они.   "Это просто мой долг." - Полицейский сделал попытку извиниться и стянул белое покрывало с взбесившегося человека. - "Это она?"   Книга выпала, и высокий отшатнулся. Его глаза широко распахнулись. Он сделал несколько шагов назад, прежде чем упасть на колени. Его вырвало.   "Нет!" - Заорал младший. Он рухнул на колени рядом с трупом и обнял девушку. Не заботясь о том, что кровь запачкает его красный костюм. - "Нет! Этого не может быть..." - он запнулся, и слезы градом покатились по его лицу. Он покачал головой. Не веря в то, что произошло. Не принимая, что его лучший друг мертв. Не понимая, почему эта трагедия должна была произойти.    "Нет..." - он опустил голову и сломался. - "Ятен..."     ~~***~~   "You've slept too long in silence" Mama said Remember Mama said Ticking, ticking "Crazy boy, you'll only wind up with strange notions in your head" Hear it, hear it, ticking, ticking. Ticking. Ticking...   ------------------------------------------------------------------------------   Написано: 11-ого июня 2001 года Ничего не делается без причины. Один никогда не сможет забыть. Один никогда не сможет простить. Но, быть может, однажды, один сможет понять. И помочь, прежде чем такое снова случится. Чтобы такие фотографии никогда не появились в газетах снова.  Спасибо за чтение.   April Eagle